Элементация - душа разделения труда, лежащего в основе любого индустриального потенциала. Но элементация порождает тысячу ненужных и нелепых без конечного продукта вещей, массу ненужных и нелепых в отсутствии спроса на конечный продукт производств. Ценовое или моральное банкротство (устарение, например) конечного продукта сложной цепи приводит к эффекту «падающего домино» в очень длинной взаимосвязанной череде производителей.
Цепь работает в одну сторону: крах финального продукта индустрии разрушает всю корневую матрицу его элементной базы. Но вновь возникающая потребность в конечном продукте упирается в отсутствие элементов, из которых может быть собран тиражируемый в миллионах копий сложный шедевр инженерного гения. Наличие финансовой возможности отнюдь не гарантирует наличие технологической потенции!
Поэтому элементация индустрии естественным образом диктует непрерывный характер её воспроизводства. Наиболее очевидна эта ТЕХНОЛОГИЧЕСКАЯ НЕПРЕРЫВНОСТЬ, недопустимость прерывания производственного процесса в металлургии. Тут вообще все иллюстративно: отключил домну, перестал подогревать её - «засадил козла», как говорят металлурги, то есть угробил гигантское промышленное сооружение, которое теперь легче разобрать по кирпичику, чем снова разогреть и расплавить...
Но металлургия – не исключение из правила, а прямая демонстрация необходимой для большинства промышленных отраслей нормы: чем сложнее элементация, чем обширнее комплектация конечного изделия, тем НЕПРЕРЫВНЕЕ по сути своей процесс его сборки. Козла можно засадить не только в металлургии и последние 20 лет принесли тому массу горьких примеров.
Спрос потребителей дискретен. Допустим, сегодня мне нужен пылесос, а потом я лет десять буду пользоваться уже купленным. Но если я ПРОИЗВОДИТЕЛЬ, а не потребитель, то я не могу ждать 10 лет, не могу мириться с приливами и отливами рыночного спроса. И не могу мириться не потому, что я капризный или жадный. Если сегодня я не закуплю комплектующую деталь, завтра мне уже негде будет её закупить. Мой поставщик выпускает сущую дребедень, которая вне и помимо пылесоса нигде не нужна, он разорится, и разорвется цепочка элементации.
Конвейер встанет, его растащат на металлолом. Потребуется очень много денег, времени и сил, чтобы восстановить производственный потенциал исчезнувшего поставщика, и не факт, что все будет восстановлено.
Только либеральные фетишисты, не нюхавшие заводских масел и гари, верят во всемогущество денег. Приведу простой пример: засохший цветок, превратившийся без регулярной поливки в сухостой, НЕ ВОЗРОДИТЬ ПОЛИВОМ.
Чем сложнее инженерный замысел, тем большую элементную базу он требует для осуществления. В отсутствии комплектующих даже самое современное, с иголочки, производство, будет пароходом «Челюскин», застрявшем во льдах. Можно купить современные пушки, но они - по определению - хлам без производства подходящих по калибру снарядов. Да разве только снарядов?! Они будут безвредным для врага металлоломом хламом и без обученных артиллеристов, и без рекомендованной производителем смазки. Чем сложнее техника, тем короче ряд совместимых с ней смазок, и тем специфичнее и сложнее они в производстве.
Индустрия требует многоуровневых и постоянно (вне капризов потребительского рынка) работающих, НЕПРЕРЫВНЫХ цепей промышленной кооперации. При этом нарушение одного из тысячи элементов производства приводит к пересыханию всего русла индустриального потока.
Этого никогда не считали важным финансисты и банкиры. В их деле разница между 100 и 99 рублями - совершенно справедливо почитается за ерунду. Это связано с тем, что покупательная способность рублей независима друг от друга, и с выбыванием одного рубля из сотни все остальные рубли отнюдь не поражаются в правах.
Но с точки зрения индустриала капитал, вложенный в производство, НЕДЕЛИМ по причине элементации. Машина состоит из десятков тысяч деталей, но без одной-единственной все остальные её части - бессмысленное нагромождение.
Производственный потенциал без одной-единственной детали начинает стремительный распад. Поскольку никто не может получить оплату за труд, вслед за первым поврежденным элементом промышленной сборочной цепи выпадают ещё несколько слабых звеньев. Их отсутствие делает ещё более бессмысленным существование оставшихся.
Начинается процесс - в лучшем случае - ПРИМИТИВИЗАЦИИ промышленного производства. Оставшись без нужных элементов, производство пытается сделать полезный предмет проще, без отсутствующих деталей. Так идет регресс, технологическое движение вспять.
Но архаизация и примитивизация индустрии есть лишь временная отсрочка. Международная конкуренция быстро погубит любителей упрощать функции. Сложная индустриальная среда делает, таким образом, бессмысленной игру в санацию посредством разорения неконкурентоспособных.
Два ремесленника, действительно, могут спорить друг с другом - кто из них достоин выжить в экономическом соревновании, отбив клиентов у неудачливого соперника.
Но в сложившейся взаимной зависимости невозможно вымирание слабых и выживание сильных, потому что мотив сотрудничества здесь гораздо значимей с технологической точки зрения, чем мотив борьбы за потребителя. Например, разорение отдельно взятого фермера возможно, а разорение отдельно взятого авиационного завода - нет (только всей авиационной промышленности разом), разорение отдельно взятого портного или сапожника - возможно, а разорение отдельно взятой газоперекачивающей станции или отдельно взятой электроподстанции - принципиально невозможно. Применять здесь принципы частной рентабельности, конкуренции, рыночного спроса и конъюнктуры так же нелепо, как в современном реактивном самолете заменить алюминиевые листы на фанеру...
Рассчитывать только на себя – это призыв из доиндустриальной эпохи. Индустрия - это гигантская совокупность людей, которые не в состоянии САМИ О СЕБЕ ПОЗАБОТИТЬСЯ. В отличие от крестьянина с его натуральным хозяйством, промышленник производит один-единственный, к тому же не имеющий никакой самоценности (без смежников и комплектующих) предмет. Поэтому производственник по мере развития индустрии становится в социальном плане все более БЕСПОМОЩНЫМ, и остро нуждается в защите центрального диспетчера, направляющего потоки как бы «ненужных изделий» к устью всеобщей пользы.
Комментариев нет:
Отправить комментарий